Сталин и министр иностранных дел “третьего рейха” Риббентроп в Кремле. 23 августа 1939 г.
В международных отношениях между Западом и Россией наступает беспросветная холодная ночь. Гнусная погода! Хороший хозяин и собаку во двор не выпустит. Да и плохой тоже… В ночи слышен лишь рокот военных самолетов “партнерских” (как утверждают в Кремле) стран, которые только и делают, что перехватывают друг друга, да хор взаимных претензий. Ночь – не время для доверия.
Но именно словами о доверии завершается обширная статья Путина, посвященная 75-летию окончания Второй мировой войны. Писалась эта статья несколько месяцев, и ее стилистическая умеренность, интонационное спокойствие не вызывает у меня неприятия. Путин, например, тепло рассказывает о своих родителях-блокадниках, о трудностях их выживания, и я, конечно, невольно вспоминаю своих бабушку и дедушку, которые всю блокаду провели в Ленинграде и чудом выжили.
А сколько не выжили?
История – это царство мертвых. К этому царству нет прямого доступа. Приходится основываться на интерпретациях прошлого.
Глава государства на то и глава, чтобы рассказать об истории страны с пользой для государственной политики и для себя, конечно, лично. Погружаясь вместе с Путиным в царство мертвых, невольно думаешь о том, как можно было бы предотвратить всемирную бойню. С точки зрения Путина, в войне виноваты западные страны. Отдельно выделена негативная роль Польши.
Виктор Ерофеев
У межвоенной Польши было много грехов, Пилсудский вовсе не был политическим ангелом, но все это не значит, что послевоенная Польша должна была получить после Второй мировой войны тот режим, который был ей отвратителен. А значит, Польша имеет свой взгляд на вещи. Польша всеми силами (как и страны Балтии) старается не допустить новой Ялты – то есть такого передела мира, который состоялся после Второй мировой войны.
Сейчас в России активно идет отказ от универсальных ценностей в пользу национальных. Об этот открыто пишут кремлевские начальники, постоянно говорится на федеральном телевидении. Путин отстаивает позицию России – правопреемницы Советского Союза. Но если в России главное – национальные ценности, то этим, в сущности, предлагается и всем другим странам следовать российскому примеру, то есть ставить во главу угла собственные национальные или континентальные ценности. И что тогда, кроме бесконечной ругани?
Мюнхен был позорной страницей европейской истории. Согласен с Путиным. Это сама очевидность. Но коммунистический переворот 1917 года, который уничтожил христианскую цивилизацию в России, – это тоже позорная страница истории.
Зачем же обниматься с СССР? Взваливать на себя груз всех прегрешений коммунистического правления перед своим народом, перед всем миром – опасное дело. Не будь революции 1917 года, не было бы, возможно, и Версальского договора в состоявшемся виде и не было бы, возможно, Второй мировой войны, потому что Гитлер бы не нашел себе места в истории. Это – о корнях 1939 года.
Путин пишет, что Сталин не запятнал себя личной встречей с Гитлером. Можно подумать, что личная встреча с Риббентропом в Москве и договор о дружбе с Гитлером не запятнали советских руководителей. Впрочем, Сталин и так был настолько сильно запятнан кровью своего народа, армии, интеллигенции, что дополнительное пятно – общение с Риббентропом, через которого он передал теплый привет Гитлеру, – едва ли что-ток этому прибавляет.
Первая страница секретного протокола между СССР и гитлеровской Германией, в котором обговаривался раздел Польши
Я не думаю, в отличие от Путина, что пакт Молотова-Риббентропа с его секретным дополнительным протоколом был полезным для моей родины. Напротив. Без него Гитлер опасался бы каждую минуту возможности войны на два фронта. Западные союзники тянули переговоры со Сталиным, потому что коммунизм был тем тогдашним коронавирусом, которого опасался Запад. Если Запад перед войной действительно хотел бы натравить Гитлера на СССР, то и СССР был не прочь натравить Гитлера на Запад. Но когда началась всемирная бойня, Запад и Советский Союз стали союзниками
Ни тогда, ни теперь европейские либеральные ценности не были ценностями России. На чем же строить доверие, если разные ценности? Только на страхе ядерной войны? Русская православная церковь, федеральные каналы телевидения выступают против основного кредо Европы: человек, личность является мерилом всего. Вместо человека Кремль предлагает коллективное “нечто”. Это “нечто” очень размыто, потому что соединения белых и красных, Бога и советского атеизма невозможно.
Если Путин пишет большую, “программную” статью, значит видит в этом необходимость. Ведь это не только повод высказаться против Польши, которая, дескать, болтается под ногами великих держав и которой больше всех досталось в этой статье, вплоть до посла Польши в нацистской Германии, почти полностью забытого пана Липского.
Глядя в прошлое глазами Путина, можно лучше понять, какое будущее может ожидать Россию вместе с ее бессменным лидером. Путинская идея (высказанная в статье) встречи пяти держав мира, США, Великобритании, Франции Китая и России хороша тем, что общение лучше взаимных угроз и “перехватов”. Но где здесь Европейский Союз, где, в частности, Германия? И если Европа не нравится Кремлю своими ценностями, если США ругают ежедневно на федеральных телеканалах, то что это будет за встреча?
Запад будет говорить: аннексия Крыма, Россия: Крымнаш. Запад: Донбасс – агрессия, Россия: идет гражданская война в самой Украине. Запад: Украина идет на Запад. Россия: Украина и мы – близнецы-братья, отстаньте от Украины. И так до бесконечности.
Черчилль, Рузвельт и Сталин на конференции в Ялте. Февраль 1945 г.
Новой Ялты не получится, как бы Путин этого ни хотел. Даже самой благоуханной, модернизированной и дипломатичной. Разрыв ценностей продолжается. Однако вот что надо добавить. Отношения в сегодняшней России складываются в системе частной собственности, и, если даже российский капитализм полон коррупции, государственного проникновения и непристойно роскошной жизни начальников, то все равно это – капитализм. Так что разрыв есть, и в то же время его нет, назло квасным патриотам.
Да, что-то Путин сказал верное. Что-то скрыл, как, например, войну с Финляндией: куда же ее было пристроить? Что-то высказал очень личное, что-то – очень ведомственное.
Как бы то ни было, но независимо от него и его статьи преклоним головы перед памятью павших в войне. Преклоним головы перед миллионами безвременно ушедших в царство мертвых. Вечная им слава.
Источник: www.dw.com
