Россия медленно, но верно входит в число стран, охваченных пандемией коронавируса. Очевидно, что до начала взрывного роста числа зараженных остались считанные дни, если не часы. К вечеру пятницы, 13 марта, в РФ было выявлено уже 45 случаев заражения коронавирусом. Если у кого-либо и были иллюзии, что Россия останется в стороне от этой пандемии, то сейчас их уже не может быть.
Власть перед выборов стратегии
Ступая на путь борьбы с эпидемией, каждое государство решает, что для него важнее: сохранить свой престиж, авторитет конкретных нынешних руководителей – или жизни граждан. Путь демократических стран очевиден: высшие должностные лица сообщают гражданам всю правду, не скрывают негативных перспектив и в случае необходимости сами с готовностью уходят в карантин или самоизоляцию. Это вполне естественно, ведь в гражданах они видят партнеров и свою главную ценность, а не досадную помеху для получения выгод.
В России – все не так. Откровенные заявления канцлера ФРГ Ангелы Меркель (Angela Merkel) о том, что в Германии могут быть инфицированы 60-70 процентов населения, и британского премьер-министра Бориса Джонсона о возможных печальных перспективах эпидемии в Соединенном Королевстве были высмеяны провластными ресурсами и восприняты как слабость и даже глупость. В представлении российской власти и ее обслуги первые лица должны хранить таинственное молчание, а лучше – излучать оптимизм и уверенность в завтрашнем дне, даже если на самом деле всё очень плохо.
“Самое главное для нас – сохранить нормальную экономическую ситуацию, ритм работы в городе” – написал в своем микроблоге Twitter мэр Москвы Сергей Собянин, кратко сформулировав приоритеты российской власти в это непростое время. С одной стороны, сохранение нормальной ситуации – это вполне достойная цель, но хотелось бы все-таки, чтобы самым главным было сохранение здоровья и жизни людей.
Китайский путь
Казалось бы, российские власти с их авторитарными тенденциями могли бы взять пример с Китая, где распространение вируса вроде бы удалось остановить самыми решительными мерами центрального правительства. Но здесь всё не так просто.
Федор Крашенинников
Во-первых, китайцы живут в совершенно другом обществе, где привычный для обывателя уровень личной свободы и в обычное время гораздо ниже, чем в России. Те меры изоляции и контроля за населением, которые применяются в КНР, в России попросту нереализуемы – и потому, что люди на такое не согласятся, и потому, что у власти нет никаких механизмов заставить их выполнять все ее приказы. Это второе важное отличие: у китайских властей неизмеримо больше возможностей дотянуться до каждого гражданина, чем у российских, причем и в хорошем смысле – через общественные структуры, и в плохом – через вездесущие репрессивные органы.
Поэтому представить себе, что российские власти смогут организовать в России хоть что-то, отдаленно напоминающее объявленную председателем КНР Си Цзиньпином “народную войну с коронавирусом”, невозможно. Другое дело, что из китайского опыта может быть взято не лучшее (оперативное принятие и исполнение неотложных решений по изоляции целых городов, скоростное строительство больниц и так далее), а худшее – немотивированное насилие над гражданами, ограничение свобод, использование эпидемии для бесцеремонного вторжения в их частную жизнь.
Проблемы медицины
Не стоит забывать и о печальном состоянии российской медицины. Если даже в Европе с ее уровнем и качество здравоохранения ощущается нехватка специалистов, медикаментов и необходимой аппаратуры, то что будет в России? Можно понять, почему некоторые подлежащие карантину граждане пытались его избежать: провести две недели в среднестатистической российской больнице – удовольствие весьма сомнительное, особенно если никаких признаков болезни нет и карантин профилактический.
Характерно, что в то самое время, как одни граждане сбегали от карантина, другие тщетно пытались привлечь к себе внимание профильных служб, добровольно обращаясь туда по собственному почину после возвращения из охваченных эпидемией стран.
Возможно, с нарастанием проблемы таких историй не будет и реакция будет мгновенной, но время уже упущено: пока одних людей с максимальной оглаской ловили, судили и запирали под карантин, другие заражались и заражали других, и как далеко зашел этот процесс – мы скоро поймем. Кроме того, в течение нескольких дней и даже недель изменить ситуацию с оснащением клиник уже никак не получится, встречать эпидемию придется с тем, что есть.
Новый мир
Уже сейчас понятно, что эта пандемия изменит многое в мире – и в отношениях между странами, и в отношениях между людьми, и в отношениях между властью и обществом. Где-то власти смогут укрепить свой авторитет и доверие населения к ним, продемонстрировав свою эффективность в экстремальных условиях. Где-то, наоборот, граждане столкнутся с некомпетентностью и неготовностью руководителей адекватно действовать в условиях эпидемии. В любом случае нынешняя пандемия – это жестокий тест на сострадание и умение коллективно преодолевать испытания как для всего человечества, так и для каждой нации и местных сообществ по всему миру. Хочется верить, что свои уроки из пандемии извлечет и российское общество, узнав что-то новое и о себе, и о своих лидерах.
Автор: Федор Крашенинников – российский политолог и публицист, автор книг “После России” и “Облачная демократия”, которую он написал вместе с Леонидом Волковым. Telegram: @fyodork, Twitter: @fyodorrrrr
Источник: www.dw.com
